Черная герцогиня

Случилось это, достаточно непримечательное событие для мировой истории, в одном княжестве Священной Римской империи, как называлась в Средние века Германия. В те времена Германия представляла собой собрание полунезависимых княжеств, графств и совсем небольших земель, некоторые княжества были сильными, другие были их вассалами, но официально все подчинялись Императору – шаткому символу единства германской нации. Но мало кто думал о единстве в те года хаоса, каждый думал лишь о себе и собственном величии…

А в небольшом имении на юге обширного герцогства Лотринген только начиналась весна. Барон Дитер фон Вайценхоф на своей любимой и единственной лошади объезжал свои небольшие владения, включающие старый замок, прекрасные поля пшеницы и реку Мозель, где барон планировал построить свою летнюю резиденцию на средства, найти которые ему еще предстояло. Главным достоинством его владений были пшеничные поля, но барон больше всего любил мягкие синие изгибы своей родной реки, где и проводил все свое свободное время. А так как молодой барон совершенно не умел и не любил зарабатывать деньги, то почти все его время было свободным.

Вот и теперь он, размахивая мечом, с задорным боевым криком въехал на лошади прямо в реку, подняв сотни брызг, и упав с лошади в еще холодную весеннюю воду, стал радостно в ней плескаться. Таков был обычай барона встречать весну. Крестьяне говорили – "Вот как наш барон-то свалится с коня в реку, самое время сажать лук". Значит, в герцогство Лотринген пришла весна.

Накупавшись вволю, барон совершенно не по-дворянски ловко взобрался на нижнюю ветку старого дуба, растущего у воды, где в старом дупле его ждала его верная трубка и табак. Закурив, Дитер с мечтательной улыбкой, облокотившись о могучий ствол дерева и одной ногой болтая в холодной воде, стал разглядывать облака на юном весеннем небе…

О чем мог думать барон в эти минуты? Разумеется о девушке. Ведь даже свой грандиозный план по строительству летнего дворца на берегу своей любимой реки он втайне посвящал ей. Проблема заключалась в том что барон влюбился в девушку которую видел всего два раза. Хотя многие считали за счастье не видеть ее никогда…

Барон ухитрился влюбиться в герцогиню Литгард из дома Мекленбургов, сильнейшего дворянского клана с севера. Герцогиня Мекленбургская была не простой девушкой, проводившей время за конными прогулками, светскими вечерами и уроками музыки. Любимым занятием Литгард была охота. Любимой добычей – немецкое дворянство.

Литгард Мекленбургская была личным посланником и эмиссаром Императора Священной Римской империи. Ее задачей было поддерживать власть императора, ей подчинялась ее личная армия рыцарей, наводивших страх и ужас на немецкие земли, и изрядно зливших богатых герцогов и кронпринцев, что также имели свои войска, но были вынуждены подчиняться стальной воле Литгард, за которой стояла грозная тень Императора.

Это лишь разжигало любовь барона еще сильнее. Он уже потратил половину денег от продажи пшеницы на итальянского архитектора, прожившего в его имении все прошлое лето и нарисовавшего ему замечательный план летнего дворца, на постройку которого ушло бы общее состояние всего герцогства Лотринген. Архитектор, весьма довольный уехал поигрывая золотом в карманах, а барон снова пустился в мечтания… Он представлял как герцогиня Мекленбургская вдруг будет проезжать мимо его владений одним дождливым промозглым вечером, ей будет холодно, и вдруг она увидит его дворец войдет туда, там ее будет ждать лучшая еда, лучшее вино из Франции и сам барон и они будут долго говорить обо всем на свете, и она будет часто у него гостить а потом может быть станет и его женой…

Бедный барон… он как всегда забыл что его владения находились на самой окраине Германии, и что Литгард Мекленбургская приезжала к немецким баронам совсем не наслаждаться их летними дворцами…

Но в откровенно глупых от восторга глазах замечтавшегося барона уже виднелась черноволосая голубоглазая красавица на черном коне и в черных доспехах – ее за это называли Всадник смерти – которая уже сидела рядом с ним на его любимой ветке и говорила, как ей нравится эта река и как бы ей хотелось остаться здесь навсегда

"О да, Литгард! конечно, оставайся! " – воскликнул барон и от избытка чувств сорвался с ветки в воду вместе с трубкой и табаком

Барон сильно расстроился, что пропал его любимый табак и даже забыл о любимой герцогине. Он грустно осмотрел мокрую трубку, обиженно поглядел на ветку, словно это она его столкнула и печально побрел вдоль реки. За ним шел его верный конь, на ходу поедая мягкую молодую траву. Наконец граф, тяжко вздохнул, повернулся, грустно поглядел на коня и со словами "Ааах, Литгард", лихо вскочил на коня и пустился в галоп, не разбирая дороги, чтоб бешеный ветер и скачка черт знает куда успокоили его ранимое сердце…

Так Дитер промчался с десяток миль и остановился лишь на высоком обрыве, отвесно спускающемся к реке. Тут он постоял, наслаждаясь тихим закатом и лишь потом заметил что он не один.

Неторопливо направляя своего красавца белого коня, к нему направлялся рыцарь, богато одетый во все черное, в прекрасном черном плаще, с серебряном каймой. С удивлением Дитер понял что перед ним Имперский посланник. Барон ни чуточки не испугался – наоборот, его сердце вдруг быстро застучало, ибо только что он думал о Литгард и вот… барон счел зловещее появление черного всадника как самый добрый знак в его жизни.

"Мое почтение, фрайхерр фон… " неторопливо начал черный всадник "фон… ах ну да… фон Вайценхоф… "

"Приветствую вас, экселенц", – вежливо и даже доброжелательно сказал барон.

"Вижу вы любуетесь закатом" – лениво продолжал черный всадник – "Это конечно замечательно. Но во первых вы находитесь на землях Императора, во вторых, вы только что изволили истоптать своим… ээ… своим конем, заливные луга вашего господина, и плюс к тому ваши крестьяне пасут свиней в лесах Его императорского величества. Именем Императора вынужден наложить на вас штраф"

"Но, дорогой господин", – продолжал улыбаться барон, – "во первых не свиней а коз… "

"Это меня совершенно не интересует, хоть сами себя пасите – но если вы нарушаете закон Священной Римской Империи, за это всегда следует наказание" – торжественно произнес черный всадник. Барон нахмурился.

"С каких это пор, милостивый господин, вы смеете так говорить с дворянином! Прошу вас быть вежливым, а все вопросы буду готов обсудить с вами или" – тут голос барона немного потеплел – "с герцогиней Мекленбургской"

"Мне все равно что вы будет обсуждать, Вайценхоф" – резко ответил рыцарь "Ибо обсуждать тут нечего! Вы нарушили закон Империи. Дворянство тут ни при чем. Платите штраф! Больше от вас ничего не требуется. Приятного вечера! "

"Да вы нахал" – вскипел барон и схватил за меч. Тут он вспомнил что оставил меч у реки, но все равно продолжал гневно смотреть на рыцаря. Тот криво усмехнулся и сказал

"Фрайхерр, за грубое отношение к представителю Императора ваши владения теперь облагаются повышенным налогом. Попробуйте еще что-то сказать и я с радостью отберу ваших земли и отдам их более… приличному хозяину" С этим словами он развернул коня и неторопливо отправился прочь

Барон был в ярости. Даже крестьянские дети, которые ждали у реки с мечом, сразу перестали улыбаться, и провожали барона сочувственными взглядами – барон не мог внушать страх и его гнев скорее напоминал отчаяние.

Барон решил сейчас же ехать в Берлин. Даже тот факт что ему не на кого было оставить хозяйство, его не остановил. Даже не поев, наскоро собравшись он вскочил на своего уставшего коня и помчался в столицу Империи.

На полпути коня пришлось оставить, чтобы не загнать до смерти. Барону пришлось ехать в наемной карете. Житье в Берлине было дорогим, родственников у него в столице не было, а дворянская гостиница была очень дорогой для сельского дворянина, но барону было все равно. На следующий же день он написал прошение на имя Императора и первым же ответом ему была письмо с указанием суммы налога и штрафа что он должен был заплатить.

Барон продолжал упорствовать. Деньги от продажи пшеницы стремительно тратились на бюрократов и бессмысленные прошения, уходившие в никуда. Наступило лето, барону нужно было возвращаться домой, но он не мог вернуться просто так. Он тратил деньги на споры, аудиенции, на новые штрафы и новые налоги…

Барон стал посмешищем всего немецкого дворянства. Видя как он в незастегнутом старом фраке с утра спешит в Имперский дворец, все дворянине и их слуги смеялись ему в лицо. Имперские посланники во дворце рассказывали иронические анекдоты про барона, так что он даже несколько раз вызвал их на дуэль но они лишь иронично рассмеялись в ответ и выписали новый штраф.

Так прошло лето… Наступила осень… а барон так и не получил ответа на свои петиции… грустный но не сдавшийся, он собирался уже вернуться к себе в имение. Но тут ситуация в стране стала меняться.

Влиятельные герцоги давно уже тяготились ограничением своих прав. Они стали открыто выступать против Императора и его посланников. Здесь голос маленького барона вдруг стал звучать в унисон с голосами старых и хитрых аристократов, некоронованных королей Священной Римской империи… Барон ободрился – и хотя над ним продолжали смеяться, он теперь чувствовал что говорит то же что и сильные мира сего и стал еще увереннее выступать на дворянских собраниях и в совете принцев-электоров Германии… Теперь он ощущал что не один, ему казалось что за ним могучей стеной стоят сильнейшие люди Германии и незримо поддерживают его.