Город 2

Вдруг Клок ощутил на плече прикосновение, слишком нежное и оттого необычное. И услышал голос: "Олег, вставай иди спать, ночь уже". Мама. Сон.
Перед носом Клочков увидел несколько ярких, зеленоватых лампочек погасшего монитора. В последнее время Олег стал уделять онлайн играм слишком много времени. Виртуальная реальность прочно вошла в его жизнь и уже стала миксоваться с реальной жизнью. Особенно во снах. И сейчас глядя в темноте на мигающие лампочки монитора, Клочков-Клок с ужасом чувствовал надвигающееся безумие.

Клок жил в однлм из переулков Привокзальной площади.
Всё утро прошло в каких-то непонятных раздумьях. В очередной раз Клок оглядел свое жилище. Кругом царило запуустение. По углам гусела, как мох, паутина, мебель расползалась по швам, над остатками вчерашнего застолья роились мухи. Лишь доспех был в полном порядке и сиял.
Одевшись и выйдя на улицу, Клок осмотрелся. Это был бедный район. Узкие улицы, на которые прямо из окон выбрасывали мусор, источали смрад. Крысы, тараканы, кишели под ногами. Тучи мух над помойками ежннгодно поставляли эпидемии чумы и холеры.

Клок часто дрался на арене, это был основной его заработок. Сегодня в планах было пойти именно туда, зацепить удачу.

Выйдя на другой, более чистый переулок где кучковались бомжи, ошивались торговцы тарангой, местные куртизанки и прочие маргиналы, Клок увидел одну знакомую девченку с погонялом "Стринги", с которой иногда культурно проводил время за чашечкой чая с палочками. Она стояла к нему спиной, но Клок, узнав ее по бежевому платью с рюшками, туго затянутому корсету и высоким черным башмачкам, подошел и тронул за плечо. Стринги обернулась. И это была не Стринги. То, что Клок увидел перед собой – заставило его шарахнуться. Метаморфоза была столь разительна, что волосы зашевелились на голове, а сердце забилось медленно и громоздко, как паровой молот. По костистому лицу, с пробивающейся на нем черной трехдневной щетиной, в химере, представшей пред Клоком, можно было узнать…

Выйдя из переулка и Перейдя центральную площадь Города, Клок подошел к небольшому строению, на котором качалась вывеска с надписью "Ковчег дяди Гарри". Так оригинально назвал свою мастерскую Гарик-младший, содержавший это заведение уже 3 года. Днем Гарик занимался мелким ремонтом, в основном оружия и доспехов, а ночью наводил ужас на обывателя, занимаясь грабежом и разводиловом. В среде мелко-уголовного элемента Гарик пользовался авторитетом, тк 3 года назад освободился с каторги, где отбывал за ограбление Городского Банка, совершенного на пару с отцом – Гариком-старшим. Оттянув семерик за разбой, Гарик-младший вышел. Гарик-старший, которому, как рецедивисту, начислили в полтора раза больше, всё еще отбывал.
Когда Клок вошел, открыв тяжелую, из грубооструганных досок, дверь, с массивными железными петлями, Гарик стоял, прислонившись к верстаку и напевал: "Ремеслом избрал я кражу, из тюрьмы я не вылажу… ". В руке он держал книгу, только что вырвав из неё лист, и готовился соорудить самокрутку из таранги. Услышав скрип двери, Гарик резко глянул в сторону вошедшего, сильно прищурился. Дело в том, что в одной из драк Гарик получил пальцами по глазам, и потеряв 70% зрения, вынужден был носить очки с толстыми, в полтора сантиметра, линзами."Красоту" дополнял нос, перебитый в двух местах и свернутая набок челюсть. Какой там квазоимодо! Узнав вошедшего, Гарик осклабился:
– Гы… Братэлла, здорово, как ты?
– Привет, Гарик. Наше Вам.
– Ходи сюда, братан, дело есть.
Клок опасался Гарика. И было, за что. Конечно, он мог сложить чахлого доходягу одним ударом, но отмороженный на всю голову, с ушатанными на каторге нервами, Гарик пугал своей первобытной звериной непредсказуемостью. К примеру, он прямо сейчас из-за 10 серебряных монет, что бы купить себе таранги или пива, мог изподтишка ударить заточкой в горло, обобрать, и закопать тело на заднем дворе своей мастерской. Но, похоже, Гарик сейчас ни в чем не нуждался и был настроен дружелюбн
– "Слушай, друган, тут маза кусошная есть. Если красиво сделаем, то и ты себе некисло срубишь. Интересно? "
– "О чем речь, че за дело? "
– "Друган, ты ведь тут шаришься по всей округе, везде бываешь, шакалишь всё чета, гыгы… да? "
– "Да, в лесу бываю, на реке, охочусь, рыбачу. Ты ведь в курсе, Гарик, живу с этого."
– "Гыгы… Клочара, друган… Значит знаешь тут всё? Это хорошо. Тут прогон был, что попадаются редкие осколки, которыми шмотьё точить можно. Надыбаешь такой – подгони мне, а я те за него два обычных. Или мачете вон твое бесплатно заточу. Лады? "
– "Договорились."
– "Када сделаешь? "
– "Как только – так сразу, Гарик."
Заплатив за заточку положенное, Клок чиста для интереса решил прогуляться до рынка, на котором торговали приезжие

Перейдя через Центр, Клок зашел на местную арену – Колизей.

Зайдя в Колизей, клок прошел мимо Кореня, тренируюего новичков. Корень, мужик 2 метра, раньше был сделан чиста из мяса и костей. Машина убийства. Пьяным, он кошмарил всё население города, был лучшим бойцом, не боялся даже буцкать сотрудников ГУИНН. Сейчас Корень набрал сильно лишний вес и, образно выражаясь – был уже не дерзкий хряк-секач а жирный сальный боров. И доверяли ему тренировать толЬко молодых бойцов. Проходя мимо него, Клок подумал, что у Кореня мочевой пузырь, как у него, у Клока, живот.
В колизее постоянно ошивался войсковой капеллан Тирим. Мормон. Как всякий фанатик, он, выпучив глаза и стоя на одном месте, то непрерывно молился, то требовал себе какие-то сердца тьмы.

В колизее стоял дикий шум. Публика орала. Корень дико орал на новичков. Новички посылали Кореня и друг друга
Над всем этим металлическим лязгом проносилосЬ:
Системное: Сотруднтик ГУИНН Комуке Фернандо наложил молчание: Ололололо не может говорить 3 часа. Оскорбление.
Системное: Сотруднтик ГУИНН Ansunamun наложили молчание: Смгизмунд Злой не может говорить 30 минут. Провокация.
Системное: Сотруднтик ГУИНН Администратор наложил молчание: Cancer0gen не может говорить 7 дней. Предупреждение.
Всё это мешало сосредоточиться на предстоящем бое.

Бои в Колизее проводились по тому принципу, что силы противников были равны. Противниками на этот раз были Рыбинспектор и Свирепый Мопс. Клок, видя, что оба были с тяжелыми топорами, выпил допинг, заставлявший мышцы во время отбития удара древенеть, что делало пробтие блока невозможным. Плююс настойку, которая повышала остроту зрения и коордицию движений, это позволяло попадать между пластинами брони.

Дошел до таверны.
У стены таверны, в своей инвалидной каталке, поигрывыая ржавым кинжалом в уцелевшей руке сидел Варг. Из-за стены доносились звуки свадьбы. Варг был уже стар, злоупотреблял тарангой и спиртным. Это раньше он был самым злостным браконьером, истреблявшим всех редких зверей в окрестных лесах Города и самым отчаянным контрабандистом. До тех пор, пока пьяным возвращавщись с шахты в Город, напрямую, через лес, не заснул в кустах. Где канисы отгрызли ему обе ноги и пальцы на правой руке. Клок, идущий той же дорогой, услышав возню канисов в кустах, разогнал их и успел перетянуть фонтанирующие кровью культи ремнями. Клок помнил тот страшный путь, ночью, через лес, с обескровленным Варгом на плечах. Варг выжил, но остался инвалидом. О прошлых делах пришлось забыть. Только пользуясь старыми связями Варг промышлял мелкой контрабандой, с чего денег едва хватало на жизнь.
Варг уже не помнил Клока.
– "Эй, сверчек, метнись сюда, дело есть" – прохрипел он, увидев его. Клок подошел, поздоровался.
– "Слушай, сверчек, метнись на выкос, надербань полмешка травы. Полчаса на всё"
– " Нет, Варг, я таким не занимаюсь".

Клок решил посмотреть, кто гуляет, обошел таверну, увидел длинный стол с сидящими за ним празднующими. Была свадьба. Среди гостей было несколько знакомых, его пригласили, налили чего то, навалили тарелку жратвы, но свадьба, похоже, подходила к кульминационному моменту.
Ни одна свадьба не обходится без драки. Так случилось и на этот раз. Один из гостей – здоровюга с тупой, словно окаменевшей от выпитого мордярой встал, держа в руке пустую бутылку из под водки и пьяным голосом проорал – "А щас – свадебный хаот! ". Швырнул бутылкой в жениха. Бутылка попала в лоб, разбилась, брызнув десятками осколков, один из которых чиркнул по глазному яблоку "почетному свидетелю". Глаз лопнул, протек мутным содержимым. Жених, слетевший от удара со скамейки, вскочил, дико тараща глаза, схватил вилку и с размаха воткнул ее в кадык "бутылкометателю". Удивительно было смотреть на то, что стройная хрупкая невеста в нарядном свадебном платье махалась не хуже остальных, пока не выхватила табуретом по затылку. Табурет треснул. Невеста упала.